часть 2 (начало здесь)
Поймем и простим чернокожесть принца…
//«Много шума из ничего» – «Much Ado About Nothing» (1993)
Кеннет Брана — один из тех немногих, на кого мы еще можем надеяться, что они сохранят в живом виде классическую культуру Британии.
Мы вот тут не знаем, а с 2018 года в Великобритании и США во всех основных СМИ, на фоне всепобеждающего движения “MeToo”, регулярно происходили «наезды» на их собственного Вильяма их Шекспира.
Прямым текстом прогрессивная общественность вещала, что Шекспир — сексист, расист и недостаточно любит ЛГБТ. И это при том, что все прогрессивные англосаксонские театральные и кино-деятели по обе стороны океана уже не одно десятилетие ставят пьесы Шекспира, где мужчин играют женщины, старики молодых, цветные белых, гетересексуальные роли переделывают в гомосексуальные, добавляют садо-мазо вставки, действие переносится из дворцов в бетонные коробки или трущобы и т.д., и т.п.
На этом фоне всё, что ставил Кеннет Брана, а ставил он Шекспира, слава богу, чуть не всего, — это образец адекватности — отрада глаз, ушей и разума.
Поэтому будем благодарны, что в фильм Брана включил всего одного чернокожего персонажа, тем более, что в 1993 году это было вполне интересно, свежо и имело хоть какой-то смысл, кроме страха перед всепобеждающей поступью «политкорректности», который мы наблюдаем сейчас.
Если же кому-то, все-таки, не дает покоя, почему принц арагонский (Дон Педро) — чернокож, извольте, можно предложить вполне разумное объяснение, которое еще и обогатит мотивацию героев в наших глазах.
Предположите, что отец принца ходил направо и налево и произвел на свет несколько бастардов. Но признал он законным наследником только одного из них — сына чернокожей пленницы, в которую он влюбился без памяти в одном из военных походов (предположим даже, что она была еще и какая-нибудь африканская принцесса с хорошим наследством в виде пары провинций — для разумности обоснования выбора). Соответственно, другой бастард (Дон Хуан) имеет все основания и ненавидеть своего единокровного брата, и попытаться занять его место (тем более, что степень чернокожести Дона Педро заставляет подозревать, что он сын не правителя Арагоны, а неизвестного чернокожего любовника своей матери)… Вот такая вот могла там быть история.
. . .
Но вернемся к собственно фильму. И условностью одежды и, главное, характером эмоциональных реакций персонажей Кеннет Брана перенес действие пьесы в условную Америку 19 века. Наверное, он хотел тем самым сделать Шекспира более понятным для широких англосаксонских масс. Вот только приблизив произведение к среднему американцу, он отдалил её от того Шекспира, которым живем мы — от Шекспира как вершины человеческой культуры. Шекспира, который даже в своих комедиях возвышает наш дух, а не только веселит и развлекает.
В этом смысле Кеннет Брана проигрывает почти по всем статьям фильму Самсона Самсонова 1973 года.
И хотя сам Кеннет Брана в роли Бенедикта столь же хорош, как и Константин Райкин, но общий актерский ансамбль и, главное, дух благородства, чистоты и едва не произошедшей Трагедии — все это в пользу нашего фильма.
Повторимся, что особенно всё это заметно в кульминационной сцене ложного обвинения. Там, где у Самсонова наше сердце обрывается от негодования за вторжения Зла в мир Доверия и Любви, где мы в ужасе от угрозы тотального разрушения такой (как теперь оказалось) хрупкой в своей красоте вселенной человеческого благородства — там у Браны мы лишь с горечью наблюдаем за еще одним разрушением отношений между обреченно несчастными в своей сердцевине «обычными людьми»…
Фильм Кеннета Браны задействует почти все ресурсы кино-натуралистичности 1990х, возможные для комедий Шекспира. Фильм Самсона Самсонова целиком разворачивается на территории классического театра… но в памяти след оставляет ярче именно наш фильм.
Посмотрите оба — они стоят того и сами по себе, и, особенно, чтобы сравнить и оценить тот высочайший уровень, на который был поднят советский театр и кинематограф.
//«Тихоокеанский рубеж» (2013)
//«Назад в будущее» (1985‑1990)
О советской экранизации см. здесь:
«Много шума из ничего» (реж. Самсон Самсонов, 1973, СССР) — Советская возвышающая мечта…
Другие статьи, поводом к которым стали советские экранизации:
■ О беспредельной доброте Леонова, что победила бесчеловечность в пьесе…
//«Обыкновенное чудо» (Марк Захаров, 1978)
■ Достаточно ли миллиарда, чтобы заполнить пустоту на месте веры в человечество?
//«Золотой телёнок» (Михаил Швейцер, 1968)
■ О настоящем герое главного советского фильма, “воспевающего неверность”…
//«Соломенная шляпка» (Леонид Квинихидзе, 1974)
■ Когда чужая боль больнее…
//«Чучело» (Ролан Быков, 1983)
и кстати,
о массовости присутствия Шекспира в культурной жизни широких англосаксонских масс:
постановка 1993 года Кеннеты Брана — это первый (!) звуковой англоязычный кинофильм по этой пьесе Шекспира
(до этого был немой фильм 1913 года и несколько телефильмов)
вот такое вот наглядное свидетельство культурной сегрегации/кастовости в почти миллиардном англоязычном мире…
[избр.комментарии с zen.yandex.ru/kinokakpovod]:
[Дмитрий Скапец]
Моя любимая пьеса Шекспира. Понравились обе экранизации, но ни одна, к сожалению, не оказалась для меня идеальной! Бенедикт Райкина показался слишком веселым, Бенедикт Браны несколько глуповатым. Для Беатриче, если бы взять что-то среднее между Эммой Томпсон и Галиной Логиновой… Дон Педро отличный парень, все равно, кто его играет, чернокожий или белокожий. Дон Хуан правда лучше в советском фильме. Как и сцены с полицейскими, в фильме Браны они странные и скорее отвращают. Еще очень нравится песня Бальтазара в британском фильме. Голосом исполнителя напомнила песню из Ромео и Джульетты Дзеффирелли. Также хорош финальный хоровый вариант.
`
[Елена Иванова]
Брана по всей видимости любит атмосферу 19 века, он и Гамлета помнится туда же переносил
А вообще он конечно молодец, большое дело делает
А наши советские постановки Шекспира нежно люблю и регулярно пересматриваю
Помнится, в начале 90-х посмотрела «Укрощение строптивой» с Элизабет Тейлор и первой же мыслью после его просмотра была: Людмила Касаткина — гениальная актриса
`
[Инесса А.]
Я бы тоже на месте дона Хуана возмутилась бы — если дети все бастарды, то почему он должен быть законным наследником, а не я?, «тем более, что степень чернокожести Дона Педро заставляет подозревать, что он сын не правителя Арагоны, а неизвестного чернокожего любовника своей матери»! )))))
А за то, что делается сейчас в театре и за то,как изгаляются над классикой,- европейцы ещё ответят, после того, как их пресловутая ТОЛЕРАНТНОСТЬ выйдет им боком))))).
Толерантность — это медицинский термин, это : «снижение или полное отсутствие нормальной реакции на какое-либо лекарственное или иное вещество, вызывающее проявление в организме определенных симптомов.» (Большой толковый медицинский словарь. 2001). Ничего хорошего, к сожалению….