У него была цель. Вырвать себе кусок территории «в центре мира». Пролезть в пищевую цепочку на гарантированно «хлебное место». Собрать себе комфортную жизнь из «очень удобных вещей». Отрезать все «тянущие вниз путы» зависимости от неудачников родственников-друзей-земляков. Убежать от всех, кто хочет «присосаться и жить за его счет»… И делать, что хочешь.
Цель достигнута… И делать нечего. Нечего хотеть. Пустота.
Всё, что осталось — это еще теплящиеся в нем позывы плоти. Когда-то они яростно толкали его вперед за призовой телкой, горели в нем стучащей в висках кровью предвкушения полузапретного удовольствия, будили свербящим жалом требующей немедленного удовлетворения похоти…
Но вдруг осталась лишь тень этого. Осталась рутина позывов. Как сходить в туалет. Тоже в общем приятно.
Ничего не хочется. Нечего хотеть. Пустота жизни. Мотор вдруг остыл — ты сам внутри себя превратился в вагонетку, катящуюся по холодным рельсам грязных тоннелей. Да и снаружи — мелкий, полуненужный винтик в стеклянном загоне с начальником-пустышкой, производящий пустоту на продажу…
Всё, что тебе осталось — это тщательно прислушиваться к периодическим позывам всё еще живого твоего тела, да пытаться подстегивать их стимуляторами.
Память о будоражащем десять лет назад женском теле заставляет смотреть порно, соглашаться на случки, вызывать проституток. Но это именно память, а не что есть. А есть лишь, в лучшем случае, эрекция… монотонные движения… напряжение… расслабление и опять пустота. Встал, подвигал, кончил.
Бессмысленность. И никакого решения. От встречной женщины еще рождаются в голове картинки сложения тел. Можно даже что-то предпринять. Впрочем зачем. Глупо. Когда-то было не глупо, а сейчас — пустое это всё. Зачем усилия. Не стоит результат их. Проще — проститутка, секс-чат, порно…
Жизнь двигается не желаниями, а лишь воспоминаниями о них. Когда-то мечталось поиметь всех первых девиц в классе-университете-напервойработе-вметр
А может если все обставить покруче — снять на сколько можешь конуру повыше и краски мира вернуться?… — Нет, вся та же муть.
Что не так? Может уже всё? Старость? Заставить себя пройти круг почета по барам-борделям-проституткам … нет еще могу. Но толку-то. Пустота.
Сестра. Никчемная мечтательница. Всю жизнь не знающая чего хочет. Не слушавшая старшего брата. Глупая…
И вот они рядом. В одном месте. С одним результатом. В пустоте. И ничем не помочь. Выгнать. Чтобы не отравить собой.
Но она на пределе. Она не может быть одна. И никогда не могла. Она цепляется за каждого. И никому не нужна. Лишь брат был тот, в ком она хотела быть уверенной — уверенной, что к нему можно в конце концов прислониться. Так им говорили в детстве — в той жизни, в которой людям были интересны люди… а не их тело на пару минут, пока еще от него есть польза…
. . .
Простой ход режиссера — красивый актер…
Если бы он был на пару балов менее смазлив, никто бы даже не взглянул в сторону его никчемной жизни. Так, пожать плечами от очередной пропащей жизни неудачника. Ну да, такие они несчастные — но их сотни тысяч, миллионы… и что же по каждому такому всплакнуть? Велика честь…
Мы, жители городов, населенных обреченно чужими друг другу, уже давно-давно запретили себе проникаться сочувствием, видеть живую душу в каждом «т.н. маленьком человеке». Уже давно-давно привыкли с первого взгляда оценивать и ставить диагнозы, чтобы отделаться от ужасающего, но такого уже привычного для всех взрослых дядь и теть, «факта бесчеловечности мироздания».
— Ну да, куда ему с такой-то рожей и без денег рассчитывать найти приличную девушку… ну да, куда ей в её-то возрасте про мужа-детей думать… ну да, куда ему, живущему в этой дыре, с кем-то о высоких чувствах заикаться… ну да, на что он может рассчитывать по жизни без образования-профессии-связей …
При этом мы свято верим, что стоит такому неудачнику заполучить подходящую женщину-семью-престижныйкругобщения-высо
И лишь когда нас нос к носу ставят с безвыходно несчастным, обреченным на тотальное одиночество, не могущим вырваться из клетки своего я, но красивым-обеспеченным-образованным-ещемо
Или не говорим, а цепляемся за очередной удобный «медицинский диагноз» из синопсиса — сексоголик, эротоман, социопат… и списываем этого персонажа в утиль…
Ведь жизнь должна быть упорядочена. Хорошая жизнь должна быть у хороших. А плохая у уродливых-плохих-больных-сломанных…
■ (не)Жить чужой жизнью…
//«Пять легких пьес» (Боб Рейфелсон, 1970)
■ Кое-что из головы 25-летнего режиссера…
//«Почему рехнулся господин Р?» (Фассбиндер, 1970)
■ Уродство зла. О верящих в Дьявола и не верящих в Бога…
// «Фауст» (Александр Сокуров, 2011)
■ Последнее отчуждение…
//«Красная пустыня» (Микеланджело Антониони, 1964)
■ Человек никогда не может выстоять один против мира…
//«Трамвай Желание» (Элиа Казан, 1951)
■ Про семью как панцирь, что нас (не)сберегает…
//«Алиса здесь больше не живет» (Мартин Скорсезе, 1974)
■ Мы все – грезящие, мы все – блаженные…
//«Смерть коммивояжера» (Фолькер Шлендорф, 1985)
■ Сказка о городе и возвращении…
// «Лола» (Жак Деми, 1961)
■ Обман и Правда человеческого существования…
// «Четыре ночи мечтателя» (Робер Брессон,1971)
■ Самоотречение. О тех, кто спасаются…
//«Аритмия» (Борис Хлебников, 2017)
