Слова мертвы, если они обращены к тем, кто их не слышит. Слова не могут дать слух. Не могут заставить сдвинуться с места. Это делают не слова. Движение не рождается из слов.
Движение даже не рождается из боли и крови. Чтобы слова, боль, кровь имели силу, она должна быть у тех кто их слышит, видит, со-чувствует…
Всё, что осталось – это еще теплящиеся позывы плоти. Совсем недавно неостановимо толкало вперед – достичь, получить, завладеть…
И всё обернулось пустотой. Бессмысленным сложением тел…
Бьющий с экрана экстаз размаха труда сотворения нового мира.
Фильм-фреска, фильм-плакат, завораживающий остротой деталей вечных сюжетов и жаром мечты о достижимости всеобщего счастья…
Фильм Жана Виго – протест, но и продукт “Европы” – общества с мелкими страстями, мелкими пакостями, мелкими мечтами – мелочного общества мелких людей…
Жан Виго – икона кинематографа. Больной туберкулезом, в 24 года на последние деньги он купил камеру. Чтобы снимать людей и время; чтобы предостеречь людей от них самих и от наступающего времени; чтобы защитить слабых; а еще, чтобы сказать миру — «Нате!».
Что может быть прекраснее и ранимее юной души? Пожалуй, лишь советская традиция “школьного кино” умела предельно бережно касаться её. Умела возвысить и героев, и нас, зрителей. Только в советских фильмах столь изящно открывался мир поэзии, мир влюбленности, мир обезоруживающей искренности, сложности и трагичности “почти взрослых чувств”…
Бухгалтер Корейко получал зарплату в 42 рубля. Средняя зарплата для похожей должности в 2019 году по России — 40 тыс. руб. — так что мечта Остапа Бендера о «миллионе на тарелочке с голубой каемочкой» в наших реалиях — это один миллиард рублей…
Людям нужны люди. Чтобы сделать ад на земле. И, даже если людей мало, они все равно найдут друг друга… Может ли быть по другому? — Может, если Культура и Вера обуздали зверя в человеке…
До «Шербурских зонтиков» Жак Деми снял маленький шедевр — экзистенциальный мюзикл с хеппи-эндом — …чтобы подарить грёзу надежды, что ожидание вознаграждается; чтобы пролить успокаивающие слезы любования чужим везением; чтобы укрепить душу сказкой о верности…
«Шекспир – сексист, расист и не любит ЛГБТ». Это слова из СМИ США и Великобритании, которыми бросалась в их «наше всё» их прогрессивная общественность все последние годы. На этом фоне фильм Кеннета Брана — образец адекватности: отрада глаз, ушей и разума…
Необходимо жить в Советском Союзе 70х чтобы снять так… Мир полдня — мир советской фантастики, перенесенный на планету, чем-то похожую на Средиземноморье, планеты Земля, эпохи Возрождения. Идеальный мир, идеальные люди, идеальные чувства…
Жизнь сутенеров зла и смерти никогда не была такой легкой как сейчас…
Семья – ячейка общества. Клетка. Камера-одиночка для двоих. Или троих… Панцирь-скорлупа, которая только и защищает беспомощно-нежных нас от неостановимого ледяного града жизни…
Врач – тот, кто должен побеждать смерть. Вот так всё просто. Каждый день. В нелепости нашего бытия… Плата – жизнь, чужая и своя. Награда – тоже жизнь и шанс быть настоящим…
Любое воображение любого человека всегда беднее, однообразнее и предсказуемее, чем ноуменальная реальность мира и самого человека.
А потому кино, как никакое другое искусство, — всегда больше, чем его авторы.
И в т.ч. именно поэтому для нас — для зрителей — оно дает шанс выйти за их и свои границы, а значит в т.ч. взглянуть на себя и на нас всех со стороны, а значит узнать себя, а значит получить шанс стать другим… возможно даже лучше…
Лишь до первой пандемии вызывают смех/неприязнь/гнев у теперешних «просвещенных детей Науки», жалкие попытки грязных обитателей средних веков победить Смерть…
Мы обезболиваем себя безумной надеждой — «это сон». «Всё сон»… Настоящее — там и тогда, где нет боли, зла, неудачи. Где есть второй и третий, и тысячный шанс исправить. Где нет расставания, нет болезни, нет смерти. Где все рядом и навсегда. Где нет времени… Настоящие — по ту сторону прикрытых глаз…
Увидеть, что ты — это не ты…
Это больно. Это страшно. Это горько. Это Невысказываемо… Это последний фильм Микеланджело Антониони из “пенталогии отчуждения”…
Даже когда «голливуд» играет в левые идеи, обойти свою классовую суть ему невозможно. «The Way We Were» 1973 года — образцовый тому пример…
Мы, в своих утешающих фантазиях, всегда хотим думать, что зло творят злодеи. Что есть такие специальные люди, которые живут и думают — как бы сейчас сделать зло. … Реальностью же является то, что нет никакой метки на человеке, который буквально в следующий миг совершит зло.
История о всех нас. Вся экзотичность места и времени, всё сгущение обстоятельств “чужих жизней” — лишь способ авторов повысить громкость музыки нашей жизни, обычно тихо отыгрываемой год за годом нашего существования — чтобы её услышали в себе даже те, кто делает вид, что все это не про них…
Для интеллектуальной аудитории стиль означает разрешение на эмоции. Интеллектуал позволит себе заплакать, только если история достаточно изысканна.
— Ларс фон Триер
Перед «Пролетая над гнездом Кукушки» Милош Форман снял именно этот фильм. Фильм про детей, родителей, хиппи, музыку, травку и любовь. Фильм про зависимость человека, которая становится еще заметнее именно у тех, кто объявляет себя разрушителями и освободителями от старого и прежнего. И фильм про заботу, которая может не значить любовь…
Он был талантливым ребенком талантливых родителей; его успех был гарантирован; ему подарили уже готовую жизнь… Но где в этом был он сам? А он сам — это и есть та плата, которую с него взяли, его не спросив…
О том, что не дает спокойно жить, что выталкивает вон из родного дома, заставляет отказаться от привычного, взвалить на себя почти неподъемную ношу и броситься в неизвестное…
В пьесе Евгения Шварца другой финал был приготовлен и для Администратора, и для Короля — финал, не оставляющий шанса подарить им любовь, а значит не оставляющий шанса увидеть в каждом из них человека…
Удовольствие здесь — в подробностях, полутонах и оттенках “того же самого”, радость здесь — “между”, “вскользь” и “поверх” — фильм лишь начинает мелодию, лишь обозначает движение, а завершаться они должны во внутреннем мире воспринимающего. Так и рождается высокое удовлетворение заката искусства…
Фильм убедительно и очень-очень не скучно показывает как работает тест Тьюринга на Искусственный Интеллект (ИИ), почему он до сих пор актуален и почему его прохождение компьютерами и роботами не будет для нас определяющим…
«Blade Runner 2049» — философский фильм. Именно исходя из этого к нему и стоит подходить. Поэтому коротко и [почти] очень серьезно …
«Про что» я пытаюсь писать, когда пишу вроде как «про кино»
Кино за последние 125 лет стало для очень и очень многих самым ближайшим поводом “подумать” и про мир, и про себя. Поводом — т.е. и прямой причиной, и общественно-одобряемой приманкой/ принуждением, и доступной для большинства помощью в следовании по некоему новому маршруту мысли/ общения/ жизни.
Кино — оказалось всем доступным средством в попытке выхода за пределы себя. И для “авторов”, и для “зрителей”. А что может быть ценнее для нас, для узников собственного сознания и собственной судьбы?
Причем кино оказалось штукой, полезной не только для “наивных”, но и для “искушенных” (читать далее…)
